R
I
V
A
R
A
F
F
L
E
S
В один миг опять наступила тишина. И снова свет залил все пространство, но был он более желтым и окрасил
своим цветом всякого зверя и растение.
Яркое блестящее сияние покрыло золотом все живое и неживое, отсекая четкие тени всех уголков, линий и
выступов, которые были скрыты от солнца. Где-то поблизости решительно запела цикада. Она чуть приблизилась
к обрыву над озером, где маленькая цикада удобно устроилась на нежных подушках из бело-розовых лепестков и
будто с незапамятных времен смотрела на небосвод. Она остановилась послушать песнь праздности.
Легким взором она глядела перед собой, перевела его на те прозрачные поверхности, и убаюканная этими
формами, с закрытыми глазами пересекла эти свежие и мягкие очертания. По причине своей деятельной
неуемности цикада уже много веков слыла притчей во языцех, жила свободно, без забот и у нее было время,
чтобы просто смотреть на небо. Время. Скоротечность и тысячелетия, времена года, эры, дни, минуты, все
выглядело простым и сливалось в неспешности, спокойствии одного вида этого насекомого и его беспечного
пения, в неподвижной безмятежности этого пейзажа, который невозмутимо отражал позолоченные осколки
дневного света.
Туман вокруг прошлого и будущего еще больше сгустился, обволакивая сознание, которое хмуро и сурово
совершало обход, освещая тусклым огоньком запасники разума, где хранились заботы, и к своему удивлению
обнаружило, что они пусты. Вот почему ей было так легко и свободно, она была там и ничего не делала. Она
просто смиренно слушала эту песнь праздности, безмятежного покоя, ни о чем не беспокоясь.
Она не знала, что подумает, когда проснется, сегодня ей хотелось немногого, и это было рядом, лишь протяни
руку. Сегодня было достаточно просто сесть и смотреть на небо, и пусть время идет своей дорогой или медленно
утекает, сменяя времена года. Даже потом она так и не смогла бы сказать, сколько времени провела
там, в компании ничего не подозревающей цикады, у которой многому научилась, на подушках
из мягкой листвы и матрасе из свежих трав, видя все и ничего. Заворожено она смотрела, как
в природе, словно в зеркале, отражается красота, которая на самом деле принадлежала ей
и которой она не замечала никогда прежде.
Нежный бриз убаюкивал ее, и она провалилась в сладкий сон.
БЕЗ ВРЕМЕНИ
Время рассыпалось. Оно больше не отсчитывало ни минуты, ни секунды. Жизнь могла
длиться всего только миг, наполненный несравненной глубиной.
Мы не знаем, сколько она так проспала, но разбудило ее резкое металлическое дребезжание, раздавшееся
откуда-то издалека. Очнувшись от оцепенения, она не обнаружила ни озера, ни цикады. Ничего не понимая, она
начала быстро переворачиваться с боку на бок, как будто боялась куда-то опоздать. Над ней нависали гигантские
тени, еще больше увеличивая ее ощущение ничтожности и потерянности. Этот неистовый лязг становился
все громче, его удары невыносимы. Как только он послышался, в тот же миг улетучились прежний покой и
безмятежность, внезапно изменился пейзаж, иссохла и исчезла спокойная гладь воды. Все чем только мгновение
назад она остановилась бы полюбоваться с неизменным восхищением, все, что обычно отражает только красоту
и элегантность, высокие, длинные, изогнутые, натянутые линии теперь ломалось и искажалось этой безумной
быстротой. Вздутые кресла голубых облаков, полосатые ковры серебристой филиграни, ореховые кусты: все не
имеет смысла, если нельзя на них присесть, медленно по ним пройтись или заключить их в свои объятия. Она
продолжала беспокойно метаться из угла в угол. Все вокруг менялось уже с такой скоростью, что она не успевала
даже приостановиться, чтобы посмотреть. До тех пор пока вдруг неожиданно не ударилась головой о какой-то
железный предмет, который весь трясся. Вся земля и воздух вокруг содрогались под действием этого агрегата.
Темные листья и ветви пришли в движение. Стекло будильника было разбито, а стрелки, как сумасшедшие,
дергались напротив одной и той же цифры. Так прямо перед ней находилась причина этого грохота: обычный
предмет из ее повседневной жизни, который она никогда не видела таких размеров и очертаний. Она казалась
величиной едва с циферку на циферблате!
Пока она разглядывала этот будильник, вероятно, свалившийся сверху с какой-то полки, неизвестно откуда
прилетел воробей с янтарным оперением и, похлопав крыльями над этой адской машиной, уселся на кнопку,
после чего безудержный шум прекратился.
утекает, сме
там, в к
з м
Б
Врр
дл
мя
мя
в п
в п
из м
в в
A shiny halo of light covered every living or inanimate thing, and as they shied away from the light the shadows
formed lines and shapes in the corners. The song of a cricket grew louder and louder. As she approached the
ravines along the lake where the small cricket seemed to be lying on soft cushions of blonde rose petals, she
stopped to listen to its lazy song. As her gaze swept over the transparent surface of the lake she was lulled
by the shape and form and imagined herself gliding over those fresh and soft lines. For centuries it has been
known that the cricket is a free spirit, with nothing to do but gaze at the sky.
The cricket sat and sang his carefree song, in the calm of that view refl ected with splinters of yellow sunlight,
whilst minutes, days, eras, seasons and millenniums passed by.
The fog around the past and the future closed around the conscience, which frowning and severe searched for
worries in the mind but came out empty handed. For this reason she did not feel guilty about being there and
idly watching.
She was listening to that idleness, the calm and serenity. She did not know what she would think of at the next
wakening. At that moment in time the only thing that she desired was there within her reach. All she wanted to
do was to sit and stare at the sky, leaving time to take its course and to blend in slowly with the seasons. Later
she would not even be able to say how much time she had passed there in the company of the cricket, obviously
without the cricket knowing of the presence of this spectator. Among the cushions of soft leaves and mattresses
of lush grass, she had learnt lots from this insect as they sat there observing nothing and everything.
She was captivated by the beauty which was refl ected in the nature around her, almost as if it were a huge
mirror, it had always been there but she was never aware of it before now. She fell asleep, cradled by a gentle
breeze.
TIMELESS
Time was shattered into a million pieces. It was no longer divided in minutes and seconds. Life could be just
a single moment long but of an unparalleled signifi cance.
She was awoken some time later by a metallic buzzing noise coming from somewhere far away. She was
shaken into wakefulness and then realised that the lake and the cricket had disappeared. She began to toss
and turn in her bed, almost as if she were trying to go somewhere and fast. Huge shadows towered over her,
magnifying her feeling of being tiny and lost. The noise grew louder and louder and the pitch became higher.
The peace and tranquillity disappeared with the clang and the landscape changed; the calm expanse of
water dried out. Up until that moment she had marvelled at everything that usually refl ected beauty
and elegance, the tall, long, curvy, taut outlines, but they were now altered and disfi gured by the
senseless passing of time. Armchairs of fl uffy, blue clouds, carpets striped with silver fi ligree,
hazelnut trees, their existence was futile without having the possibility to sit or walk on them and
to embrace them with one’s whole body. She continued to rebound from one corner to another.
Everything around her changed so fast that she did not even have the time to see anything. She
suddenly bumped her head on a metal object which was shaking.
The earth and the air around her were trembling because of that mechanism. Even the brown leaves
and the branches were moving. The glass on the alarm clock was broken and the arms stuttered on
the same number. She was now in contact with the cause of the racket: it was an ordinary object,
which was part of everyday life, but she had never seen one as large this. In its’ presence she
felt as tiny as the numbers on the face of the clock.
As she looked at the alarm clock, which had probably fallen from one of the shelves above, a
tiny sparrow fl ew in from somewhere and fl apped its wings above the clock. As it landed on
the off-button it silenced the desperate buzzing noise. Her feet became heavy and her pace
slowed down again. It was almost as if she was trying to walk in a huge jar of honey and
her feet were being pulled back by the sticky substance.
e
e
ce
d
ered on
ect,
e
se o
y
e
of
of
139
